Отбой. Всем полётам отбой,
значит скоро домой, не домой, а в кровать,
и закрывши глаза, провалиться во тьму,
борт - взлёт двадцать шестой,
нет всё к чёртикам, спать.
А ведь скоро зима, сопки все занесло,
лишь радары не спят по колёса в снегу,
вьёт по тундре ветрынь, а у нас здесь тепло,
под землёю чуть нервно, да мат поверху.
Жаль нельзя покурить, штурмана матерят,
дальность, азимут, связь, барахлят гарнитуры
эшелон двадцать сто, бля давай перехват,
отработал двадцатый, за тобой брат микстура.
Слушай, азимут сто, эшелон восемь тысяч,
а дальность две двести.
Кто с ума там сошёл? Связь, твою мать, где связь?
Командир, да связь здесь на месте,
видно нитка в башке где-то там порвалась.
А что за дальность такая? Кто там есть у него?
Командир, хрен кто знает, может просто любовь,
а в той точке там Минск, два часа то всего.
Эт ты братко хватил, два часа, где поправка на дробь.
Там по громкой тебя командир вызывал,
ну и дал ты сегодня, ну прямо талант.
Командир вызывали? Ну, а ты что желал,
благодарность в приказе, садись музыкант.
Запись эту подчисти, а лучше сотри,
на разборе не буду тебя вспоминать,
ишь влюблённый дурак,
на себя посмотри, девок здесь сотни три
или отпуск возьми,
чтобы в Минск свой слетать.
Поёт морзянка за стеной весёлым дискантом,
вверху пурга хоть сотни вёрст исколеси,
а мы сидим внизу у тихой пристани,
вот хорошо ли нам, ты лучше Господа спроси.
.